Новая жизнь Джейрахского ущелья

Подходила к концу археологическая практика. И нас, студентов истфака, добросовестно отпахавших под жарким июльским солнцем на раскопках городища в окрестностях селения Алхан-Кала, ждала премия за ударный труд. Руководитель отряда Северо-Кавказской археологической экспедиции АН СССР, преподаватель ЧИГУ В. Виноградов организовал нам поездку в Джейрахское ущелье. С аулом Эрзи, с башенными комплексами, с храмом Тхаба-Ерды мы были знакомы только по рисункам и черно-белым фотографиям. Но даже эти скупые иллюстрации говорили о неповторимой красоте уголка тогдашней Чечено-Ингушетии.

Закупив продукты, загрузив «Урал» ящиками с раскопочным материалом (под завязку!), раскидав поверху всего этого археологического богатства свои спальные мешки, мы двинулись в путь. Водитель Володя, который во время Великой Отечественной войны служил здесь в штрафбате и стоял насмерть с такими же отчаянными парнями у Эльхотовских ворот, с тревогой поглядывал на небо: «Будет гроза, а там дороги нет».

К Джейрахскому ущелью мы подъехали темной ночью. Вовсю грохотал гром, сверкали молнии, такие близкие и страшные в горах. Мы, спавшие до этого на своих спальниках, проснулись. Машина, натужно гудя, медленно двигалась в потоке дождя. Кто-то из нас расстегнул полог и в страхе охнул: в свете очередной молнии было видно, как машина движется буквально по краю дороги, а внизу - бездна! И мы, как по команде, уцепились за борт машины и стали подтягивать его к себе, наивно полагая таким образом предотвратить падение «Урала» в пропасть.

Уже потом, облазив все башни, сидя вечером при свете керосиновой лампы в одном из классов местной школы с учителем истории Умаром (громко сказано - школа! Обыкновенная мазанка, построенная еще до выселения) слушали, затаив дыхание, рассказ о том, как строились эти башни. На костре в большом котле булькал наваристый бульон - в честь нашего приезда зарезали барашка. На фоне звездного неба были видны четкие контуры величественных башен. Костер, башни, приглушенный шум горной речки - ощущение полной сопричастности к средневековью.

- Жаль, что у вас время ограничено, - вздохнул Умар. - Можно было бы пройти к Таргиму и дальше, к Вовнушкам.

- А что, проехать разве нельзя? - спросила я.

- Так ведь дороги нет. Только пешим ходом или же на гужевом транспорте. Мы здесь живем, как жили наши предки в средние века, сплошное «нет»: нет света, нет газа, водопровода нет, воду носим из родников, телевизор для нас диковинка. Многие дети из дальних сел вообще не знают, что это такое. Ну, а какие у нас дороги, вы уже сами убедились. Были бы дороги хорошие, то и газ можно было протянуть, и электричество. Ну, это все из области фантастики...

Дороги президента

С главой администрации Джейрахского района Яхьей Османовичем Мамиловым мы едем в селение Гули. Это одно из самых дальних сел района. Серая лента асфальта стелется под колеса служебной «Волги». На одном из поворотов водитель сказал:

- На этом месте, когда было наводнение, у машины нашего президента - он ехал тогда на джипе - отказали задние амортизаторы и отлетело колесо. Чудом в пропасть не улетел. Тогда здесь дороги не было.

После инаугурации президента прошло, кажется, 19 дней. А тут наводнение. И село Ольгеты потоком воды снесло. Хорошо, что обошлось без жертв. Все потеряли: вещи, мебель... Думали, что уже никогда не восстановят село. Люди решили переселяться на равнину. Приехал Зязиков, стал уговаривать, чтобы не уезжали. Сказал, что еще до наступления холодов всем будут построены дома.

Его один старик отвел в сторону и говорит: «Ты же президент, Мурат, мы тебя знаем как человека порядочного, зачем ты слова бросаешь на ветер? Разве можно за это время целое село построить?» А он отвечает: «Не только дома, но и школу новую постоим». А теперь видите, какое село выросло на том берегу? Слово свое президент наш сдержал...

Мы как раз проезжали мимо села Ольгеты. Было видно: около школы толпились ребята, шли выпускные экзамены. Год назад нам удалось побывать в этой школе. Уютные классные комнаты, актовый зал, просторные коридоры. Во втором классе шел урок русского языка. «Унылая пора, очей очарованье...», - выразительно читал стихотворение Пушкина черноглазый мальчишка с облупленным носом.

В окно класса были видны боевые башни. «У вас такой вид из окна, разве можно в этом райском уголке плохо учиться?» - сказал на встрече с учениками школы Мурат Зязиков. Эти дети уже не знают, что такое жить при свете керосиновой лампы, из села в село добираться пешком или на лошади. Они живут в совершенно ином, цивилизованном мире.

- Первое, что начал делать президент - это строить дороги. Не просто грунтовые, посыпанные гравием. Укладывали асфальт, при этом строго соблюдались все нормы: в ненастную погоду работы приостанавливали, толщина асфальта соответствовала всем нормам ГОСТа. Всякие там ухищрения дорожников, типа, половина асфальта на дорогу, а половина - налево, не проходили. Президент время от времени сам неожиданно устраивал инспектирующие проверки, - рассказывает Яхья Османович. - Так что теперь можно проехать почти до всех сел нашего района.

Почти - это значит минусуется селение Бейни. Я знаю дорогу в Бейни. Там в свое время жила старая женщина, которая славилась на всю округу тем, что сборами горных трав лечила многие болезни. И однажды мы с подругой отправились к народной целительнице. Сопровождавшая нас семидесятилетняя бабушка Айшат, закинув одну руку за спину, а другой опираясь на палку, неутомимо шагала все вверх, вверх. Казалось, эта кутая тропа ведет прямиком на небо. На четверти пути мы уже выдохлись, а наша попутчица продолжала шагать в том же темпе. «Действительно, - мысленно согласилась я с Яхьей Османовичем. - Туда не добраться, разве что на вертолете».

- Однако, - продолжил свое повествование мой собеседник, - туда тоже провели газ и электричество. Трудно было, что и говорить, однако теперь жители Бейни пользуются газом, есть у них электричество. И так же, как все население Джейрахского ущелья, смотрят четыре программы телевидения. Короче говоря, за последние четыре года здесь многое сделано. Главное, во всех селах есть вода, газ, электричество. 26 декабря 2002 года, как новогодний подарок от руководителя республики населению нашего района, во всех селах заработала телефонная связь.

- И мобильники у нас везде работают, - подключился к разговору водитель. - Не говорят «находится вне зоны обслуживания». Везде ловит. Даже в Бейни.

«Нам здесь жить»

Была пятница, мужчины собирались ехать в мечеть на пятничную молитву. Нам нужно было найти старика Евкурова. Его много лет назад снимала съемочная группа кинодокументалистов для спецвыпуска о первом докторе филологических наук Чечено-Ингушетии Фаризе Оздоевой. Совершенно случайно у телеоператора НТВ, который в свое время был ассистентом кинооператора Бориса Насимова, сохранились фотографии, запечатлевшие моменты съемок. Мы подошли к группе мужчин, стоявших у большого дома в ожидании машины.

- Это мой старший брат, - сказал Зейнаби Евкуров, житель селения Ольгеты, когда я протянула им кипу снимков. - Только умер он, похоронили мы его шесть лет назад. А за фотографии спасибо, у нас ведь нет ни одного его снимка. Видишь, какая память... - Он долго рассматривал снимки, потом передал их своим сыновьям. И, обращаясь к Мамилову, добавил: - Жалко, не дожил мой брат до этих дней, когда и печку топить зимой не надо - газ есть, и вода во дворе. Да и ездить можно куда хочешь и в любую погоду. Смотри, дочка, какая у нас дорога, - он постучал палкой по асфальту, - как в городе.

- Я недавно ездил к свояку в Ставропольский край, - подключился к разговору Рамазан, сын Зейнаби. - Живет он в степи, на каком-то хуторе. Так у них нет газа, всю зиму топят печку кизяком или же горбылями от подсолнечника или кукурузы. Там же степь, с дровами и углем большие проблемы. Да и летом, чтобы приготовить еду, у всех во дворе печки. И со светом постоянные проблемы, все время веерные отключения. Когда я сказал, что у нас в горах у всех есть газ, не привозной, а природный - мне не поверили. Впрочем, у нас вся республика газифицирована, я правильно говорю? - обратился он к Мамилову. Тот утвердительно кивнул головой. Впрочем, у Зейнаби Евкурова к Яхье Османовичу был свой разговор. Старика волновало, что собирается предпринимать руководство района для укрепления склонов гор, чтобы предотвратить оползни.

- Укрепление склонов гор - очень дорогостоящее мероприятие, - сказал Яхья Османович. - И тем не менее президент нашей республики на недавней встрече сказал, что деньги будут выделены и вопросом укрепления склонов займется группа ученых из Краснодара. Разговор как-то незаметно перешел на политические темы. Это понятно. Ведь в непосредственной близости, «вот за этой горой», Грузия, руководители которой в последнее время настроены по отношению к России агрессивно.

- Если нужно будет, то мои сыновья пойдут служить по контракту в погранотряд, тем более, что наши парни очень хорошо знают все дороги и тропинки в горах. Мы и сейчас во всем помогаем пограничникам. А как иначе? Чьи-то матери отправили служить своих сыновей, чтобы они здесь, на нашей земле охраняли границу. Значит, мы в ответе за этих ребят, и не дай Бог, что случится, мы будем держать ответ перед их матерями. - Зейнаби Евкуров помолчал, потом сказал: - Лет пять-шесть назад пустели наши села, молодые люди уезжали отсюда. Нет, не в города большие, а в плоскостные села, где было электричество, где были удобства. Где была работа. Сейчас все мои сыновья здесь, уезжать не собираются. У нас теперь тоже все есть. Вон, - кивает он на парня, который отошел в сторону и с кем-то говорит по мобильному, - ходит с телефоном в кармане и со своим другом, который живет в Ростове, разговаривает. Когда это было? Вот еще работа была бы для всех. Завод, где минеральную воду выпускают, открыли. Но для всех желающих там не хватает работы. Но ничего, не все сразу делается. Пока, слава Всевышнему, с голоду не умираем. Пенсию получаем регулярно, да и скот держим - тоже доход в семье неплохой. А уезжать теперь никто отсюда не хочет. Нам здесь жить.

«Даже лучше, чем дома»

- Я тебя люблю, - тихо шепнул мне на ухо Алихан Льянов. И попросил: - Обними меня, пожалуйста. Я крепко прижала его к себе, уткнулась носом в его шею - у трехлетних малышей особенный запах, особенно за ушком. С Алиханом Льяновым и еще с двадцатью шестью мальчишками и девчонками я познакомилась в детском саду селения Джейрах.

Детский сад открыли по инициативе президента Ингушетии год назад. Сначала эта идея не вызвала особого энтузиазма - где это видано, чтобы в горных селах ребятишек водили в детские сады. Да и не было никогда таких учреждений в горах! За малышами, как правило, присматривали бабушки да старшие дети. Понятно, что к этому предложению отнеслись несколько настороженно. Но оказалось, что желающих отдать своих детишек в детский сад более чем достаточно.

- Мы думали, что дети, привыкшие к дому, будут в новых для себя условиях капризничать, плакать. Вначале были и такие. Зато сейчас родителям приходится уговаривать своих детей идти домой. Ведь обычно с детьми в наших семьях кто занимается? Да никто! Главное, чтобы были накормлены. К школе, как правило, ребенок не был готов. Никто с ними не занимался музыкой, не учил стихов. А здесь у нас они учатся всему. Они у нас очень талантливые, - гордится своими воспитанниками Ася Мальсагова.

В том, что мои новые трех-четырехлетние знакомые умеют не только танцевать лезгинку и петь песни из всех известных мультиков, но и читать стихи, мне пришлось убедиться самой. Произведения Барто, Маршака дети декламировали на русском языке с едва заметным акцентом.

- Мы и на ингушском языке учим песенки, - говорит Ася. - Дети наши - полиглоты. Звучала музыка, дети с упоением танцевали лезгинку, не обращая внимания на пришедших за ними старших братьев, бабушек. К детскому саду подъехал военный «уазик» - за своей трехлетней дочкой приехал офицер из погранотряда. Но девочка даже не посмотрела в сторону отца, продолжая кружиться в танце.

- Тебе нравится здесь? - спросила я у одной малышки. Она кивнула головой, а потом спросила:

- Тебе сказать - почему? - И, получив утвердительный ответ сказала, загибая перед моим носом пальчики: - Здесь много игрушек. Как в магазине. Здесь можно громко петь песни. Здесь много детей. И потом, - она даже зажмурилась от приятного воспоминания, - здесь такие вкусные блинчики с повидлом дают. Даже лучше, чем дома... Первая «проба» - 27 детишек - показала, что детский сад очень востребован в горном краю. С нового учебного года будут набирать еще одну группу. Младшую. Растет новое поколение ребят, которые имеют все, что нужно для счастливого детства. Впервые за многие годы здесь стали думать о детях.

Солнечный край

Почти целый день мы колесили по селам Джейрахского района с Яхьей Османовичем Мамиловым. Знакомы мы с ним были еще по Грозному, где Мамилов был руководителем крупного подразделения народного хозяйства Чечено-Ингушетии.

- Здесь, в этом районе - моя маленькая родина. После всех этих перестроек, войн и конфликтов уехал сюда, думал, что спокойно буду доживать свой век... - Мы едем из селения Гули, где у Яхьи Османовича был довольно непростой разговор с жителями по поводу ограничений, которые устанавливают пограничники для въезда на территорию района родственников и знакомых. - Но спокойно не получилось. Вызвал меня к себе Мурат Магометович, предложил работать главой администрации Джейрахского района. Сказал, что к этому району у него отношение особое, а потому проблемы будем решать сообща, не откладывая их в долгий ящик. Я согласился. Хотя на тот момент здесь было, вернее, ничего не было. Единственный телефон - в Джейрахе. Да и тот работал от случая к случаю. А сейчас я со своими сыновьями, которые живут далеко за пределами республики, каждый день разговариваю. Да вы сами видели: у нас не только стационарные телефоны во всех селах, но и мобильная связь есть.

Наша машина остановилась на одном из поворотов дороги. Внизу раскинулось село Гули. Прошел дождь, сквозь тучи выглянуло солнце, осветив стоящую внизу мечеть и жилые башни на противоположном склоне горы. Около одного дома парни возились у новенького ВМW, девчонка в большой, не по росту куртке гнала коров.

- Ну, так как же насчет решения проблем района? - я сделала попытку вернуться к началу нашего разговора. - Вместе решаете с президентом Ингушетии или же приходится биться в одиночку?

- Какой там «в одиночку»! Все, что сделано в районе, это заслуга Зязикова. Я - исполнитель. Не было случая, чтобы я приехал в Магас и ждал в приемной. Меня Мурат Магометович принимает сразу, вопросы, касающиеся нашего района, решаются без промедления. Вот, к примеру, на днях для медслужбы района получили «Ниву» и «Газель». Будем строить больницу. Планов много. Мурат Магометович недавно на пресс-конференции сказал, что не собирается никуда уходить с поста президента Ингушетии. Значит, тогда в нашем районе будут построены новые предприятия, обеспечим работой еще несколько сот человек. Помните, что сказал старик Евкуров в адрес Мурата Зязикова? «Даже если президент Зязиков с сегодняшнего дня ничего больше не сделает для нашего района, люди все равно будут вспоминать его добрым словом по тому, что им сделано за прошедшие годы его президентства». Это только в отношении нашего района, а если говорить о всей республике?

www.sknews.ru