Россия и международное право в XXI веке (опыт прагматичного поведения)

Начало нового столетия статуировало возрастание значения государств как полифункционального фактора современного миростроительства. Этот процесс стал объективной тенденцией развития политико-нормативной мегасистемы.

Касаясь данного аспекта, Генеральный секретарь ООН К. Аннан говорил, что «государства должны прочно осознать свою двойную роль в нашем глобальном мире. В дополнение к своей самостоятельной ответственности, которую каждое государство несет в отношении своего общества, государства совместно являются гарантами нашей общей жизни на этой планете... Нет ни одного образования, способного конкурировать или заменить государство» (Аннан К. Мы, Народы. Роль Объединенных Наций в XXI веке. - ООН, 2000. - С. 13).

Накопленный международным сообществом опыт, его реакция на вызовы и угрозы XX века показали не только практическое призвание всех стран, больших, средних, малых, из разных географических регионов Земли, в их оценке и решении. В Повестку дня также поставлена актуальная задача наращивания потенциала и имиджа государств. Цепь - достижение эффективной интеграции, гармонизации национальных и общепланетарных интересов.

Процесс юридического созидания продолжается, а пространство международно-правовой культуры, несмотря на существующие трудности и противоречия социальной регуляции, расширяется, приобретает устойчивый характер.

Подходя к делу интернационализации международных отношений реально, стремясь прагматично занять достойное место в этом процессе (не избегая, к сожалению, в отдельных случаях элементов политического эгоизма, психологического давления, демонстрации личной исключительности и т.п.), государства ныне нацелены: а) на идеологическое и прикладное совершенствование собственной субъектности; б) ее активное использование; в) ее общественно-публичное признание. Такими мерами становятся: демократизация, рыночная экономика, приоритет прав и свобод человека, инновационное развитие и применение информационных технологий, поддержка науки и образования.

Важнейшим источником позитивного поведения государств, их политической силы, способности развиваться как международная личность было и остается на длительную перспективу современное международное право. Будучи, с одной стороны, продуктом согласования прежде всего воли государств, оно, с другой стороны, в образе самостоятельной и оригинальной юридической системы, дает социальную регуляцию разнообразных проблем, которые затрагивают внутреннюю и внешнюю сферу жизни этих же государств. Среди них - военная безопасность, экология, нераспространение ОМУ, борьба с организованной преступностью и международным терроризмом, ликвидация инфекционных болезней, голода и нищеты в развивающихся странах, урегулирование региональных конфликтов.

Связь государства и права, таким образом, носит органичный и двусторонний характер. Она, в принципе, позитивна, рельефна, имеет соответствующую динамику. Ее можно конкретно отследить, а также охарактеризовать во времени и пространстве. Сегодня значение подобной оценки возрастает. Во-первых, государство - главный и системно-политический фактор в международных отношениях. Во-вторых, историческая эволюция самого международного права сделала его правом солидарности государств, их интеграции, единства интересов в масштабе всего сообщества, в которое наряду с самими государствами входят и другие субъекты - международные институции, банки, бизнес-сообщества, ТНК, регионы, иные образования. Следовательно, повышается роль взаимозависимости и взаимовлияния государства и международного права. Совокупным отражением происходящего становится, с нашей точки зрения, возникновение и укрепление весьма прагматичного критерия и, одновременно, социально-ценностного феномена под названием «международно-правовая культура поведения государств».

Известно, что в процессе эволюции международное право тесно соприкасается с культурой вообще, так же как с политикой, экономикой, психологией, искусством, другими сферами жизни. Уровень и объем такого взаимопереплетения в разные исторические периоды был различным. Но всегда оно находилось под влиянием объективных и субъективных факторов, многие из которых стратегически относятся к государству, суверенитету, власти, организации равно-цивилизованного диалога в международном общении. Итогом такой работы стало создание нормативно-политических, социально-юридических достижений, которые демонстрируют высокий уровень общечеловеческой и правовой культуры, обеспечивают прогресс современной цивилизации. Такими, вне всякого сомнения, историческими документами, своего рода вехами международно-правовой культуры могут быть названы Устав Организации Объединенных Наций, Статут Международного суда ООН, Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года, Венская конвенция о праве международных договоров 1969 года, Конвенция ООН по морскому праву 1982 года, Всеобщая декларация прав человека 1948 года и другие акты.

Процесс юридического созидания продолжается, а пространство международно-правовой культуры, несмотря на существующие трудности и противоречия социальной регуляции, расширяется, приобретает устойчивый характер. Более того, судя по ряду принципиальных фактов: продолжению кодификации и прогрессивного развития международного права, устранению имеющихся в нем пробелов и неясностей, преодолению правового нигилизма во внешней политике и дипломатии ряда государств, расширению числа стран, которые признают обязательную юрисдикцию Международного суда ООН, Европейского суда по правам человека - общий уровень правовой культуры в международном сообществе в целом и в его отдельных частях должен быть стабильным. В то же время он обладает реальными возможностями повышения. Предпосылками к этому служат: возрастание общекультурного потенциала государств, сохранение в них исторических и духовных традиций, овладение ими современного юридического мышления, структурированного правосознания, наличие международно-правовой позиции, включая дипломатические инициативы и, конечно, публичную, прозрачную практику выполнения своих международных обязательств. Не меньшее значение приобретает осознание международным сообществом и статуирование им собственных глобальных интересов, обеспечение политическими, организационными, иными средствами безусловного соблюдения основных принципов международного права - норм jus cogens, совершенствование международной нормативной системы, интеграция в ее содержание политических, правовых стандартов, норм морали и нравственности, стимулирование правомерного поведения государств, в том числе через поддержку институтов ответственности в международном праве. Все это в цепом, позитивно содействуя развитию юридической культуры на всемирном и региональном уровне, в двустороннем и многостороннем формате, обеспечивает эффективный международный правопорядок, полноценный режим международной законности, оптимальное соотношение внутригосударственного и международного права, а также атмосферу доверия в ходе юридической деятельности с участием государств, международных организаций в условиях глобализации мировой политики и экономики.

Принимая социальную ценность и практическое назначение института международно-правовой культуры, воспринимая необходимость его укрепления в единстве с другими категориями и феноменами юридической реальности (правосознанием, правопорядком, правотворчеством, правоприменением, ответственностью), государства становятся политически заинтересованными в обладании статуса субъекта международно-правовой культуры. Они являются, прежде всего, ее творцами, носителями и гарантами. Современное сообщество настойчиво поддерживает, исходя из стратегических цепей собственной эволюции, признание за государствами именно такой личной принципиальной роли. Оно также призвано соответствующим образом стимулировать поведение государств по строительству и освоению культурного пространства мира, включая его юридический компонент. Этим целям, например, могло бы служить проведение под эгидой ООН Всемирной конференции на тему «Международное право в XXI веке», начало подготовительной работы по объявлению очередного Десятилетия международного права. Целесообразно также, например, издание в рамках ООН Белой книги, содержащей итоги мониторинга участия государств - членов Организации в международных многосторонних договорах и конвенциях, заключенных за 60-летие существования ООН. Эти и другие предложения могут достаточно активно содействовать реальному прогрессу международного права. Поэтому целесообразно в Повестку дня двусторонней и многосторонней дипломатии включить в качестве перспективного направления проект разработки Кодекса международно-правовой культуры поведения государств или в форме первого шага идею принятия соответствующей Декларации в рамках ООН (Комиссия международного права, VI /по правовым вопросам/ Комитет Генеральной Ассамблеи), ЮНЕСКО, Всемирной ассоциации международного права.

Свой вклад в этот процесс на уровне государственной политики, приоритетов внешнеполитической и дипломатической работы вправе внести все современные государства, без каких-либо исключений. Это - юридическая сторона вопроса, подчеркивающая равноправие государств и их обязанность сотрудничать друг с другом. Но есть и другой аспект. В реальности мы имеем дело с наличием особых статусов ответственности за ведение мировых дел, включая обеспечение международного права и порядка, представленных конкретными суверенными государствами. Среди них, например, государства - постоянные члены Совета Безопасности, который, согласно статье 24 Устава ООН, несет «главную ответственность за поддержание международного мира и безопасности» (Китай, Франция, Россия, Великобритания, США). Высокие ответственные функции выполняют в рамках миростроительства страны «восьмерки» - объединения наиболее экономически развитых государств (США, Англия, Германия, Канада, Франция, Италия, Япония, Россия). К этому списку субъектов sui generis в эпоху глобализации международных отношений следует отнести и такие коллективные образования, как Европейский Союз, Организация Исламская конференция и ряд других. С учетом актуальных проблем современной эпохи, их стратегического характера значение в среднесрочной и долгосрочной перспективе имеет как индивидуальное, так и коллективное поведение указанных и других групп государств, основанное на международном праве и справедливости. Кардинальные задачи и фундаментальная роль при этом отводятся государственно-правовой и внешнеполитической деятельности Российской Федерации.

Официальная позиция России в отношении современного международного права опирается на принципы универсальности, пегитимности, ответственности и научности. Она исходит из требований Конституции Российской Федерации, основных принципов международного права и Устава ООН. В ней отражена новейшая методология исследования государства и права, научные достижения (в том числе комплексные, междисциплинарные) в области политологии, экономики, истории, социологии, прикладной математики, теории государства и права, международных отношений и др.

Российская позиция охватывает самые различные аспекты формирования и функционирования международного права -от выработки конкретных правил поведения до их исполнения, от обеспечения международной законности до поддержки правовой культуры. Она сопровождается созданием и применением эффективных законодательных, внешнеполитических и дипломатических средств и механизмов решения национальных и интернациональных задач развития международного права и порядка.

Декларации Российской Федерации о верховенстве права в политике и международных отношениях, о соблюдении обязательств, вытекающих из общепризнанных принципов, договоров и соглашений России, не являются голословными. Принципиальное подтверждение тому - Основной закон Российской Федерации.

Сегодня в мире существует немало национальных конституций, которые фиксируют позицию конкретного государства применительно к международно-правовым реалиям. Так, согласно статье 98 Конституции Японии, заключенные страной «договоры и установленные нормы международного права должны добросовестно соблюдаться». В соответствии со статьей 25 Конституции ФРГ, «общие нормы международного права являются составной частью права Федерации. Они имеют преимущество перед законами и непосредственно порождают права и обязанности для жителей федеральной территории». Это логично, как отражение высокой и традиционной политической культуры. Не является исключением, что весьма позитивно, и Российская Конституция. Однако отметим, что подход законодателя к изложению международно-правовой проблематики и по объему, и по юридической технике выделяет этот акт среди аналогичных ему документов.

Только терминологически политико-правовые категории и определения, относящиеся к международной сфере, месту в ней Российской Федерации обозначаются 32 раза (преамбула, ст. 15, 17, 46, 62, 63, 67, 69, 71, 72, 79, 80, 83, 84, 85, 86, 89, 102, 106, 114, 125). Наиболее активно используются такие термины, как «общепризнанные принципы и нормы международного права», «международные договоры Российской Федерации», «общепризнанные права и свободы человека и гражданина», «нормы международного права». Политически концептуально и практически эффективно соотношение двух правопорядков -внутреннего и международного -изложено в пункте 4 статьи 15 Конституции РФ. В нем говорится: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

«Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

В действующей Конституции России, что также следует отнести к проявлению высокого уровня законодательной культуры в Российской Федерации, международное право присутствует не только через прямое указание, но и посредством процедуры, точнее, ее итогов, реализации международно-правовых обязательств нашего государства, выполнения его международных договоров. Наиболее красноречивый пример - II глава «Права и свободы человека и гражданина». Ее содержание и существо в полной мере адекватны принципам и нормам международного права, которые сформулированы во Всеобщей декларации прав человека 1948 года, в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года, Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 года, Конвенции о правах ребенка 1989 года, других актах, участником которых является Российское государство.

Конституция Российской Федерации и принятое на ее основе действующее законодательство составляют внутренний юридический фундамент международно-правовой позиции нашей страны. Опираясь на него, в практику реализации этой позиции вносят существенный вклад в соответствии со своей компетенцией органы законодательной, исполнительной и судебной власти на федеральном и региональном уровне.

Прежде всего, следует подчеркнуть активную и конструктивную работу на данном направлении Президента России В. Путина. Исходя из конституционных полномочий главы государства (ст. 80) по определению основных направлений внутренней и внешней политики Российской Федерации, ее представительства в международных отношениях, В. Путин уделяет практическое внимание обеспечению верховенства международного права как условию демократизации мирового порядка. В выступлениях на 58-й и 60-й сессиях Генеральной Ассамблеи ООН им сформулированы важные задачи по дальнейшему прогрессивному развитию международного права, в частности в сфере безопасности, мировой экономики, борьбы с международным терроризмом. С учетом начала председательства Российской Федерации в «восьмерке» было бы целесообразно и практически значимо подготовить новые дипломатические инициативы Президента Российской Федерации по ряду актуальных вопросов, например энергетической безопасности, координации работы международных организаций, нераспространения оружия массового уничтожения и его компонентов. Среди них могли бы быть и реальные предложения, относящиеся к укреплению современного международного права. В частности, имело смысл обсудить в формате «восьмерки» идеи разработки в ООН Декларации «Международное право в XXI веке», объявления очередного Десятилетия международного права, всемирного Интернет-проекта «Молодежь и международное право», подготовки Кодекса поведения государств и международных организаций в условиях глобализации. В любом случае крайне важно и принципиально отражение в итоговых документах саммита «восьмерки» в Санкт-Петербурге (июль 2006 г.) позиции ведущих экономически развитых государств применительно к статусу и судьбе международного права в новом столетии. Конституция Российской Федерации и принятое на ее основе действующее законодательство составляет внутренний юридический фундамент международно-правовой позиции нашей страны.

Федеральное Собрание Российской Федерации сталкивается с международно-правовой проблематикой в разных аспектах: при законотворчестве, когда надо учитывать юридические обязательства России, требование общепризнанных норм и принципов Устава ООН; при ратификации международных договоров Российской Федерации; при рассмотрении других вопросов войны и мира. Безусловно, обязательно присутствие международных стандартов в парламентской дипломатии Федерального Собрания, которая в последние годы становится все более зрелой, активной и разнообразной. Об этом свидетельствует накопленный опыт сотрудничества Государственной Думы и Совета Федерации с парламентариями многих стран, ведущими межпарламентскими организациями -ПАСЕ, МПС, Европарламент, ПА СНГ и др. С учетом того что такая деятельность имеет тенденцию к политическому и прикладному росту, является интегральной частью внешнеполитического курса современной России, важно периодически проводить ее оценку, вносить в нее соответствующие коррективы с целью обеспечения национальных интересов страны. Перспективным является и разработка международно-правовых инициатив России в области международного парламентского диалога, как по общим, так и по конкретным вопросам. Примером последнего может служить внесение в 2005 году российскими представителями в Повестку дня сотрудничества с Межпарламентским Союзом, Азиатско-тихоокеанским парламентским форумом, Парламентом Королевства Бельгии идеи создания региональной парламентской системы мониторинга за выполнением государствами международно-правовых обязательств в сфере борьбы с международным терроризмом.

Полезным может стать включение темы уважения и реализации общепризнанных принципов и норм международного права в программы международных связей российского парламента. Так, весьма актуально это предложение для работы Комитета парламентского сотрудничества Россия-Евросоюз. Своевременно по многим причинам, в том числе и в связи с необходимостью решения «проблемы 2007 года», когда завершится первый десятилетний срок действия Соглашения о партнерстве и сотрудничестве 1994 года. В поиске дальнейшей политико-правовой модели интеграции двух ключевых игроков современности должна участвовать не только исполнительная, но и законодательная впасть. Ее научный и интеллектуальный потенциал позволяет это сделать. Исходя из этого, в рамках Комитета парламентского сотрудничества (КПС) РФ-ЕС следует срочно сформировать специальную рабочую группу из парламентариев - членов Комитета, которая бы установила контакты с МИД РФ, КЕС, научным и экспертным сообществом России и Евросоюза. И еще одно суждение, оно также касается российско-еэсовского диалога. Исходя из идеи стратегического партнерства, положений четырех «дорожных карт» (экономика, безопасность, внутренние дела и правосудие, наука и культура), принятых в мае 2005 года в Москве на саммите РФ-ЕС, наконец, накопленного опыта интеграционного взаимодействия, становится очевидным, что международно-правовое сотрудничество имеет перспективы принять форму одного из самостоятельных векторов их взаимоотношений. По указанным и другим весомым причинам настоятельно необходима организационная реформа последних. Она, например, могла проявиться в создании специального Совета по развитию интеграции между Россией и Евросоюзом при Президенте Российской Федерации. Большое практическое значение имело бы открытие в Брюсселе официального представительства Федерального Собрания России при Европарламенте. И на принципе взаимности - соответствующей структуры ЕП в Москве при российском парламенте. Они могли бы дифференцирование и в координации друг с другом осуществлять в числе прочих функций мониторинг и контроль за применением международно-правовых обязательств России и Евросоюза двустороннего характера. Это также стало бы конкретным вкладом в укрепление традиций международной политической и юридической культуры.

Что же касается внутригосударственных аспектов законотворчества, повышения его эффективности, то, как показывает накопленный опыт федерального и регионального уровня, сегодня существуют серьезные предпосылки для совершенствования работы Государственной Думы и Совета Федерации. Так, в частности, крайне важно уже на стадии подготовки концепции законопроекта, его обсуждения в соответствующих комитетах и комиссиях проводить международно-правовую экспертизу (наряду, например, с антикоррупционной, антитеррористической и т.д.). При этом депутаты Государственной Думы и члены Совета Федерации должны быть информирование подготовлены знаниями о состоянии конкретных институтов и отраслей международного права, существе международно-правовых обязательств Российской Федерации. В значении именно такого подхода, связанного с созданием оптимальной системы международно-правового сопровождения законопроектных работ, в последнее время приходилось убеждаться не раз. Так, совершенно очевидно, что, если бы, например, в самый первоначальный этап разработки ФЗ РФ № 122 (о монетизации) и ФЗ РФ № 131 (о местном самоуправлении) были запущены все необходимые между народно-правовые критерии оценки, полнее учитывался зарубежный опыт, удалось бы сделать более приемлемый текст и избежать общественного напряжения в период обсуждения проектов таких законов.

Как показывает накопленный опыт федерального и регионального уровня, сегодня существуют серьезные предпосылки для совершенствования работы Государственной Думы и Совета Федерации.

И еще об одном актуальном вопросе. Вплоть до недавнего, времени, это надо признать критически, в деятельности Федерального Собрания превалировал «законодательный консерватизм»: закон принимался, одобрялся (как правило), подписывался (или нет) Президентом России и начинал свое самостоятельное существование вне стен Федерального Собрания Российской Федерации. Однако сегодня ясно, что по многим причинам объективного порядка законодатель не может быть безразличным к стадии применения и соблюдения сформулированных им законов. Совершенно логично начала складываться, например, в Совете Федерации, практика специфического контроля и анализа за вступившими в юридическую силу нормативными актами. Мониторинг стал реальной политической и юридической функцией органов представительной власти, помогая обнаруживать проблемы государства и общества, в частности, оценивать состояние законодательства в Российской Федерации и давать соответствующие обоснованные рекомендации. Первые итоги отражены в подготовленном в Совете Федерации документе под названием «О состоянии законодательства в Российской Федерации» (2004 г.), а также докладе «О состоянии законодательства в Российской Федерации» (2005 г.).

Полагаем целесообразным включение в такие документы на постоянной основе специального раздела, посвященного мониторингу действия международных договоров Российской Федерации, а также ее международно-правовых обязательств.

Во-первых, это будет соответствовать принципам строительства правового государства. Во-вторых, укреплять авторитет России как важного субъекта мировой политики. Наконец, в-третьих, полученные в результате мониторинга данные (они могут быть как позитивные, так и проблемные) способны соориентировать законодателя, власть в целом на практические действия по совершенствованию национального юридического пространства. Добавим - и не только. В ходе такого исследования неизбежно освещаются и иные, политические, социально-экономические, межнациональные, международные (в широком смысле), аспекты жизнедеятельности современного государства. Для иллюстрации сошлемся на анализ Федерального закона «О местном самоуправлении», который начал действовать с 1 января 2006 года. Сразу подчеркнем его соответствие не только статье 12 Конституции РФ, согласно которой «в Российской Федерации признается и гарантируется местное самоуправление», но и подписанной нашей страной Европейской Хартии местного самоуправления 1985 года. Закон, вне всякого сомнения, суть не что иное, как реализация российским государством прямых обязательств по международному праву. Однако их непосредственное выполнение, так же как и само осуществление ФЗ № 131, сегодня столкнулось с рядом серьезных проблем, часть из которых, скажем откровенно, были видны и ранее, на стадии обсуждения и прохождения законопроекта в Федеральном Собрании России.

Речь, в частности, идет о том, что в силу нерешенности до конца вопроса об административно-территориальных границах между отдельными субъектами РФ (например, республиками Северного Кавказа) сегодня трудно определить единицы местного самоуправления, выверенные и легитимные пространства, в которых федеральный закон и региональное законодательство должны применяться.

В ряде случаев, например, известные коллизии вокруг Пригородного района в отношениях Северной Осетии и Ингушетии, собственно территориальные споры отягощаются грузом гуманитарных проблем (миграция, безработица, вынужденные переселенцы и др.). Совершенно очевидно, что, если бы в указанной ситуации права граждан ингушской национальности, проживавших в свое время на территории РСО-А, были в полной мере, как того требует Конституция РФ, как это вытекает из международных общепризнанных норм, принципов права и справедливости, и своевременно обеспечены, не сохранялось бы в течение длительного периода (13 лет) напряжение в этом регионе. А собственно территориальные вопросы решались в атмосфере уважения и доверия субъектов друг к другу. Приоритет и значение гуманитарного начала в этой непростой ситуации, в модели ее урегулирования ответственно и компетентно подтвердил Конституционный суд России в своем Определении от 1 декабря 2005 года по запросу Парламента Республики Северная Осетия - Алания о проверке соответствия Конституции Российской Федерации положений статей 3 и 6 Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов». Согласно пункту 3 Определения, «из принятого Российской Федерацией обязательства в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права уважать и обеспечивать всем находящимся в пределах ее территории и под ее юрисдикцией лицам права и свободы человека и гражданина без какого-либо различия, независимо от национальной принадлежности, религии, языка или иных обстоятельств, следует, что обеспечение прав и свобод человека и гражданина является первоочередной задачей федеральных органов государственной власти, в том числе при решении вопросов территориального устройства». Таким образом, еще раз была подтверждена логика поручения Президента Российской Федерации В. Путина (июнь 2002 г.) о ликвидации последствий осетино-ингушского конфликта 1992 года. К концу 2006 года должны быть в приоритетном порядке и в полном объеме гарантированы права и свободы граждан ингушской национальности (свобода передвижения, выбора места пребывания и жительства). После или параллельно возможно решение и других вопросов, в том числе связанных с местным самоуправлением. Достижение подобного результата, безусловно, будет практическим шагом в направлении уважения на деле конкретных правозащитных положений конституционного и международного права.

Опыт мониторинговой деятельности Совета Федерации юридического поля России имеет, безусловно, политический, прикладной и методологический интерес. Он привлекает внимание как законодателей субъектов РФ, так и зарубежных партнеров, в частности в СНГ. Поэтому имеет смысл рассмотреть данный вопрос на очередном заседании Парламентской ассамблеи стран СНГ и принять положительное решение о создании в ее рамках специальной структуры международно-правового профиля с приданием ей функций мониторинга за реализацией договорных обязательств на постсоветском пространстве.

Вопросы международного права в том или ином виде, практически системно и органично, затрагиваются и в работе органов исполнительной власти Российской Федерации. Активно участвуют в их решении большинство федеральных структур. Солидный опыт международной деятельности накоплен в Минфине, МЭРТ, Минобороны, Минпромэнерго. Устойчивые партнерские связи имеют Министерство внутренних дел, ФСБ, СВР, Минюст. В качестве позитивного фактора следует подчеркнуть возрастание числа межправительственных и межведомственных договоров РФ. Российский договорный массив является в принципе адекватным современным национальным интересам России. Особое место, конечно, занимает деятельность Министерства иностранных дел Российской Федерации. Для него правовое обеспечение внешней политики РФ, разработка и выполнение международных договоров России, содействие прогрессивному развитию и кодификации международного права являются важными функциями. Итоги работы на этом специализированном направлении в соответствии с Концепцией внешней политики РФ были рассмотрены в ноябре 2002 года на заседании Коллегии МИД РФ. Состоявшийся предметный разговор позволил конкретизировать международно-правовую позицию современной России, которая активно претворяется в жизнь. Российская дипломатия сегодня решает немало проблем, которые напрямую связаны с обеспечением силами международного права пространства безопасности и сотрудничества. Сформулировано немало предложений по укреплению самого международного права, практики его создания и применения. Среди инициатив последнего времени - наделение ОБСЕ международной правосубъектностью, завершение выработки Генеральной Ассамблеей ООН Всеобъемлющей Конвенции о борьбе с международным терроризмом, подписание и ратификация Международной конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма, завершение работы над соглашением о реадмиссии с ЕС, преодоление политики «двойных стандартов» в процессе переговоров о вступлении РФ в ВТО и др. Характерно, что вопросы международно-правового регулирования стали активнее включаться в программы сотрудничества России со своими партнерами в двустороннем и многостороннем формате. Пример тому - Совместная программа действий на 2005-2007 годы между Российской Федерацией и Королевством Бельгии его сообществами и регионами; Комплексная программа действий по развитию сотрудничества Российской Федерации и Ассоциации государств Юго-Восточной Азии на 2005-2015 годы; четыре «дорожные карты» о сотрудничестве Российской Федерации и Европейского Союза. С учетом большого практического предназначения исполнительных органов власти РФ в укреплении международного и связанного с ним национального порядка важно использовать весь потенциал совершенствования их работы (организационный, нормативный и т.д.). Среди возможных мер -четкое и полное описание функции содействия международному праву в рамках внешнеполитического курса РФ в соответствующих директивных документах министерств и ведомств; усиление их координации в международных отношениях друг с другом, и особенно с МИД России; повышение эффективности участия в законотворческой работе (разработка инициатив, своевременное внесение законопроектов на ратификацию в Государственную Думу и Совет .Федерации); осуществление ведомственного и отраслевого мониторинга за выполнением соответствующих международных обязательств России.

Эволюция развития международных отношений, прагматизм проведения эффективной внешней политики РФ в условиях XXI века ставит также задачу усиления многовекторного влияния России в ходе миростроительства, решения глобальных проблем, повышения ее имиджа, в том числе через эффективную государственную политику в сфере международного права. Для ее решения необходима не только современная настройка всех органов внешних сношений Российской Федерации. Весьма актуальным, а главное, решаемым может стать проект формирования нового, политического важного и мобильного органа - Национального агентства Российской Федерации по международному развитию.

Сегодня юридическую практику России, связанную с международным правом, его применением, формированием в обществе передового правосознания трудно представить без действий и решений Конституционного суда, Верховного суда и Высшего арбитражного суда Российской Федерации, а также Генеральной прокуратуры РФ.

В прошлом веке как международные, так и национальные судебные учреждения сыграли заметную роль в совершенствовании и обогащении международно-правовых норм. Их роль четко обозначена в пункте «d» статьи 38 Статута Международного суда ООН. Эта традиция продолжается, в чем убеждает опыт юридической практики Российской Федерации. Органы судебной власти РФ, решая конкретные уголовные и гражданские дела, неоднократно сталкивались с необходимостью применения и учета международного права, прежде всего общепризнанных прав и свобод человека. Они вносят предметный вклад в обеспечение верховенства международного права в пределах юрисдикции Российской Федерации. Подтверждение тому - Постановление Пленума Верховного суда РФ от 10 октября 2003 года № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации».

Таким образом, Российская Федерация как суверенное государство XXI века, опираясь на исторические традиции государственности, приоритеты политической, социально-экономической и духовной жизни, опыт строительства международного порядка, органично и целенаправленно проводит конституционный курс на применение и прогрессивное развитие международного права. Исходя из прикладного призвания этой самостоятельной юридической системы, ее нормативно-аксиологических функций, способности быть фактором интеграции международного сообщества и его институтов, можно утверждать, что политика и дипломатия Российского государства, ориентированная на ее реальную и конструктивную поддержку, отвечают актуальным задачам и объективным закономерностям международных отношений нового столетия.

Василий Лихачев, ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ КОМИТЕТА СОВЕТА ФЕДЕРАЦИИ Федерального Собрания РФ по международным делам, Чрезвычайный и Полномочный Посол, ДОКТОР ЮРИДИЧЕСКИХ НАУК, ПРОФЕССОР журнал «Финансы, экономика, безопасность, №3, 2006 г.