Две недели после войны

Ингушетия до сих пор оплакивает жертв нападения боевиков

Вчера представитель регионального оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией на Северном Кавказе заявил, что нападение боевиков на Ингушетию в ночь на 22 июня профинансировал бывший вице-премьер самопровозглашенной Республики Ичкерия. Представители чеченских сепаратистов категорически опровергают информацию РОШ. Между тем Генпрокуратура уже предъявила обвинение шестерым задержанным по делу о нападении на Ингушетию.

От Москвы до Назрани два часа лета на пассажирском самолете. С территории Чечни до бывшей столицы Ингушетии на автомашине можно добраться примерно за час. Из владикавказского аэропорта в Беслане лихой водитель домчит вас минут за тридцать, даже если машину как минимум дважды тормознут – на посту ГИБДД и на административной границе Ингушетии с Республикой Северная Осетия-Алания. Откуда, на чем и за какое время добрались до ингушских городов и сел отряды боевиков, устроивших кровавую ночь с 21 на 22 июня, – даже спустя две недели точно не знает никто.

Для меня дорога на Ингушетию началась с небольшого автовокзала во Владикавказе.

«Газель» была заполнена исключительно женщинами, которые вели себя по-бытовому спокойно, словно и не предстоял им путь в «горячую точку». Двадцать рублей с носа, двадцать минут тряски по разбитой дороге – и мы на границе двух республик. Милиционер в бронежилете, вразвалочку обойдя наше авто, откатил дверь. Заметно оживившись от обилия «прекрасных дам», весело спросил: «Холостые есть? Могу жениться хоть сейчас». Заметив меня в глубине салона, так же шутливо поинтересовался: «Мальчик чей? Ваш?». И тут незнакомые мне попутчицы едва ли не хором грянули: «Наш-наш». Дверь закрылась, машина тронулась…

Вот так, ни разу не достав документов, я благополучно миновал три блокпоста и очутился в Ингушетии – республике, ставшей главным в России внутриполитическим поставщиком новостей последней декады июня.

В Ингушетии многие убеждены в том, что милиции досталось от боевиков больше всех именно потому, что республиканское МВД активно работает против криминальных групп и ваххабитов. Кстати, трагически погибший в ту ночь и.о. министра внутренних дел Ингушетии Абукар Костоев возглавил это ведомство только весной и успел-таки немало сделать для наведения порядка.

Нелегкая ноша для Ингушетии – беженцы из Чечни, которых совсем недавно в республике насчитывалось около 300 тыс. (сегодня их почти в 10 раз меньше). Попытки настроить местное население и власти против них делались неоднократно. Вот и теперь рейд боевиков аукнулся проверкой паспортного режима в лагерях беженцев и последовавшими вмиг заявлениями правозащитников о нарушении прав человека. Но и официальные лица, и простые ингуши в беседах со мной искренне говорили, что чеченцы их братья, а те, кто нашел приют в республике, – пострадавшие. И им будут помогать столько, сколько потребуется.

ДАМИР ХАЙДАРОВ, «Новые известия» №116(1515) 05.07.2004